Большинство историй о своём прошлом индейцы передавали из поколения в поколение устно или в виде рисунков на бересте и грифельных досках. С помощью изображений они наносили карты, тексты песен, ритуалы, а с помощью сложных математических выкладок передавали знания по астрономии. Носителями информации были также пояса из бус, которые имели религиозное, торговое или военное значение.
Более подробное описание жизни индейцев в новые времена можно найти в воспоминаниях французских путешественников - первых посетителей континента, и отчётах французских миссионеров - проповедников христианства среди индейцев Нового Света, хотя специалисты считают, что в этих "Иезуитских реляциях", как они называются, есть много неточностей.
Бесспорным является одно: к моменту знакомства французских торговцев с индейскими племенами в начале XVII века, они делились на две основные языковые группы - алгонкинскую и ирокезскую, и имели несколько обьединений племён в союзы. Собственно ирокезы - это и был Союз пяти народов: онондага, сенека, каюга, oнейда и могaвк, созданный в 1570 году. Через 150 лет к ним присоединилось племя тускарор, и он же стал называться Союз шести. Надо сказать, что в названиях племён существует большая путаница, потому что одно и то же племя могло называться по-разному - им самим, его соседями, а также англичанами и французами. Так, адерондеки по-английски - это те же племена, которые французы называли алгонкинами, а Союз пяти народов, который по-английски так и звучит "The Five Nations", французы назвали ирокезами от алгонкинского слова "ироку" - "настоящие гадюки". Такое имя им дали алгонкины. Сами же себя они называли "ходеносауни", что означало "народ длинного дома".
Здесь использованы наиболее распространённые, привычные нам названия, не зависимо от их происхождения.
К ирокезской языковой группе относятся также племена гуронов, которые не только не вошли в лигу, но были их злейшими врагами. Эта вражда из-за территорий, уходящая корнями в далёкое прошлое, в конце концов, привела к тому, что ирокезы разгромили их и вытеснили за пределы Канады.
Ядром алгонкинской языковой семьи, тоже враждебной ирокезам, было племя оджибве - потомки древнейших аборигенов анишинабе. Оджибве состояло из нескольких подгрупп, одной из которых считается племя миссиссага, у которого в конце XVIII века англичане купили землю для строительства столицы Верхней Канады, будущего Торонто.
Описать территориальное распределение племён представляется весьма сложным, поскольку они часто перемещались с одного места на другое, в поисках либо лучших условий для жилья и охоты, либо укрытия во время разрушительных междуусобных войн. К моменту появления европейцев на континенте, гуроны жили к северу от реки св. Лаврентия, а на западе - до берегов озера Гурон. Севернее от них и восточнее, до самого побережья Атлантического океана, были территории алгонкинских племён. Самая многочисленная группа алгонкин - оджибве, селилась на берегах Великих Озёр - Верхнего, Гурона и Мичигана. Эти земли издавна были известны, как страна оджибве. Племя оттава более ни менее кучно располагалось на берегу залива Джорджиан, а племена миссиссага были рассеяны почти по всему югу нынешней провинции Онтарио. Им принадлежала и деревня Торонто, название которой унаследовала столица провинции.
Земли ирокезов лежали к югу от озера Онтарио, до самой реки Гудзон. Когда-то, в XIV-XV вв, они тоже селились к северу от озера, но потом туда мигрировали алгонкины, и ирокезы оказались в зависимом от них положении. Жак Картье, впервые посетивший эту землю в 1535 году, видел в районе Квебека много деревень ирокезоязычных племён. Видел он их и в свой второй приезд в 1541 году, но когда французы вернулись сюда через 60 лет, на их месте стояли уже алгонкинские деревни. Ирокезы во избежание исстребления отступили на юг, в штат Нью Йорк, хотя и эта территория подвергалась постоянным нападениям алгонкинских племён. Обьединившись в союз, ирокезы стали мощной военной силой и начали совершать набеги на территории своих северных соседей-соперников, взяв реванш за все прошлые унижения. XVII век стал веком экспансии ирокезов, когда они захватили такие пространства, которые уже физически не могли освоить.
Считается, что алгонкины научили ирокезов вести сельское хозяйство. Формой социального устройства у ирокезских и большинства алгонкинских племён был матриархат. Дом и земельные угодья вокруг дома принадлежали женщине, она владела собственностью. Муж после женитьбы приходил к ней в дом и вся родня, клан, обьединялся по материнской линии. Женщины занимались полевыми работами, мужчины расчищали новые участки, строили дома и каноэ, охотились, ловили рыбу, воевали. Постоянной армии не было - каждый мужчина был и охотник, и воин.
Индейцы выращивали три основных сельскохозяйственных культуры: тыкву, маис (кукуруза) и фасоль, "три сестры", как их называют. Землю использовали экономно и садили их обычно вместе на одном и том же поле. Они хорошо соседствовали: кукуруза служила опорой для фасолевой лозы, фасоль обогащала землю азотом, а большие листья тыквы стелились по земле, предохраняя её от сорняков и сохраняя влагу. Большинство племён занималось также собирательством ягод, дикого риса, был знаком им и кленовый сок.
Великий мудрец и оратор, идейный вдохновитель и организатор конфедерации ирокезов Гаявата, легенды о котором столетия передавались из уст в уста, создавая лигу пяти народов, дал ей символическое название: "люди строящие длинный дом", что означало - жить в мире, как одна семья. Но ирокезы и другие ирокезоязычые племена и в буквальном смысле жили в длинных домах, и тот кто побывал в музее индейцев в Гуронии, видел, что они собой представляют. Снаружи дом по форме напоминает длинную трубу: одна дверь на востоке, другая - на западе. Внутри - коридор, вдоль одной из стен которого непрерывно тянутся покрытые шкурами нары. Не смотря на всю убогость жилища, стены украшены рисунками, примитивными на наш взгляд, но очень светлыми в своём наивном восприятии мира. В таких домах могло жить до 60 человек - несколько близких или родственных семей. Это были прекрасные условия для распространения инфекций, и от завезенных европейцами болезней, таких как туберкулёз и чума, индейцы умирали тысячами.
Дома большинства алгонкин имели округлую форму с конической или куполообразной крышей. Самый примитивный по конструкции дом такого типа назывался вигвам. Вигвамы, кстати, использовали и ирокезы в качестве временных охотничьих домиков. В больших домах алгонкин тоже могло располагаться 2-3 родственных семьи, и жили они очень обособленно. Ирокезы обьединялись в деревни, окружённые частоколом из брёвен в несколько рядов, которые напоминали собой хорошо укреплённые крепости.
Во главе племени у тех и других стоял вождь. Не смотря на все привилегии, женщина не могла быть вождём племени (исключенем были некоторые племена оджибве). Но женщина выбирала из числа самых уважаемых и старейших мужчин клана кандидата и выдвигала его на пост вождя, который должен был быть избран всеми единогласно. Если такого единства не получалось, назначали нового кандидата. Вождь избирался пожизненно, хотя мог быть и отозван в случае некомпетентности или нарушения установленных правил. Военные вожди избирались только воинами из числа наиболее способных и опытных.
Уникальная политическая система ирокезов заслуживает того, чтобы на ней остановиться особо. Поскольку она была создана до контакта с европейцами, влияние их исключается, возможно, наоборот - у них учились европейцы и американцы. Совет лиги состоял из 50 вождей-шахемов, избранных в совет от каждого племени в соответствии с численностью его населения. Главный вождь, "хранитель огня совета", всегда был из племени онондага. Четыре других племени составляли как бы две фракции совета (прообраз двухпалатной ситемы): I фракция - могавки и онейда, II - сенека и каюга. Для принятия любого решения обе стороны должны были прийти к соглашению - решение лиги должно было быть единогласным.
Благодаря своей превосходной политической организации, искуссной дипломатии и сплочённости, ирокезы побеждали врага, вдвое превышавшего их численностью. Они на равных боролись с европейцами и доминировали в регионе в течение века, вытеснив гуронов и алгонкинов не только с территории Квебека, но и с их самых святых мест.
Знаменитый мореплаватель и географ, основатель Квебек-сити, Самюэль де Шамплейн впервые прибыл в Канаду в 1603 году, как путешественник, вместе с французскими торговцами. Французы были очень миролюбиво настроены по отношению к индейцам и завязывали с гуронами и алгонкинами торговые и дружеские отношения. Не вдаваясь в подробности их вражды с ирокезами, они поддерживали своих торговых партнёров и военной силой. Так будущий губернатор Новой Франции Шамплейн совершил роковую ошибку, вступив в вооружённый конфликт с ирокезами, ошибку, которая привела, в конечном счёте, к потере Францией колонии в Северной Америке.
Ни англичане, ни французы не имели в Америке достаточного контингента войск и потому и те, и другие были заинтересованы в поддержке со стороны индейских племён, на плечи которых тоже ложились тяготы будущих войн. Союз англичан с ирокезами, их торговые контакты достались им "по наследству" от голландцев, которые поселились на острове Манхеттен в 1614 году и вошли в альянс с ирокезами. В 1664 году англичане, вытеснив голландцев, переняли их дружбу и союзничество с ирокезами. Ирокезы поддержали англичан в их борьбе за Канаду в Семилетней войне, которая здесь называлась франко-индейская война. Однако, после сдачи французами Канады осенью 1760 года, они почувствовали разницу между благожелательным почти опекунским отношением к себе французского режима и сдержанным, даже принебрежительным, которое характеризовло британское правление. Были даже попытки восстаний. Тем не менее, десятью годами позже, во время Американской войны за независимость, большинство членов ирокезской лиги, но не все, выступили на стороне Британской короны. Это решение привело не только к распаду лиги, но чуть ли не к полному истреблению ирокезoв. Победившие колонисты направили в 1779 году против них карательную экспедицию под руководством генерала Сулливана, которая разрушила их деревни и выжгла их поля. Уцелевшие ирокезы, согнанные со своих земель в штате Нью Йорк, бежали на запад, погибая в дороге от холода и голода. Часть из них спаслась в Канаде, где, благодаря ходатайству их лидера Джозефа Бранта, они получили от Британского королевства, в знак компенсации, земли вдоль реки Гранд. Города Каюга, Онондага, Сенека-Онондага Роуд, Могавк Парк на берегах этой реки - свидетели тех событий.
Так закончилась эпопея великой лиги. Великие воины, которым, как выяснилось, неведом страх высоты, сегодня выполняют в Канаде все верхолазные работы, при строительстве мостов и небоскрёбов.
А воины ирокезы были отличные: тактика внезапного нападения и молниеносность действия всегда имела успех и наводила ужас на противника. Не зря их прозвали змеями - они бесшумно приближались, молниеносно наносили удар и исчезали прежде, чем враг успевал опомниться. Мужчин, как правило, в плен не брали. Пленных женщин и детей принимали в племя, часто даже в какую-нибудь семью, которая потеряла родственников в бою. Существовал специальный обряд посвящения. Численность племени, благодаря этому обычаю, после крупных сражений возрастала в несколько раз. Приёмных детей обучали, как собственных, так что через некоторое время они забывали прежний дом и обычаи. Но новые члены племени никогда не допускались к политической власти, в этом смысле они навсегда оставались людьми второго сотра. Массовая адаптация чужеплеменников объясняет, почему ирокезы были так жестоки к побеждённым врагам - они всегда боялись восстания изнутри. Обычно кого-нибудь из пленных, для устрашения остальных, казнили мученической смертью, известны случаи и ритуального каннибализма. Были ли они более жестокие, чем мы? Вряд ли. Любовь и коварство, предательство и дружба, соперничество и ревность - всё у них было, как у нас. Просто у них были одни обычаи, у нас - другие. Когда индейцы впервые увидели казнь через повешение, они пришли в такой ужас, что военные конфликты прекратились на 20 лет. Будучи ближе к природе, чем мы, они были искренней и простодушней в проявленнии своих чувства, а порой кажутся даже более духовными. Охотники просили прощения у убитого ими животного, молились за его душу, а косточки хоронили в знак уважения и с суеверной надеждой на удачную охоту в будущем.
Индейцы верили в высшее божество, в духов, которые вселялись в животных и растения, придавая им форму и содержание, одухотворяли неодушевлённые предметы и явления природы - озёра, бури, звёзды. Их религиозные обряды состояли в том, чтобы поддерживать с духами дружеские отношения. У индейцев было мало различия между религией, магией и медициной.
Индейские шаманы были искусными лекарями, проницательными психологами и хорошими психотерапевтами. Тысячелетиями складывалась их культура лечения травами, и не только. Стать шаманом было не просто - он должен был пройти все муки ада, чтобы знать, что такое человеческое страдание. Они лечили раны, болезни тела и души и пользовались огромным авторитетом у соплеменников. Если шаман терял это доверие - он уходил из племени.
В противоположность высокой духовной и политической культуре, ремесло у индейцев находилось на чрезвычайно низком уровне. Все необходимые в хозяйстве товары индейцы изготовляли сами из подручных природных материалов - дерева, коры, камня. Сети для рыбной ловли они плели из волокон растений, ножи, наконечники для копий и стрел изготовляли из кремния, шила - из кости, из глины делали грубые керамические изделия, дома строили из прутьев, покрывая крышу берестой, из коры берёзы делали также каноэ, одежду шили из шкур животных. Я так подробно говорю об этом, чтобы более чётко представить себе конфликт при столкновении двух миров, когда в каменном веке вдруг появляются европейцы с их товарами - металлическoй посудoй, тканями, изделиями из стекла и огнестрельным оружием. Конечно, греть воду в металлическом чайнике намного удобнее, чем бросать разогретый камень в кожаный мешок с водой!
Европейские товары производят настоящий переворот в жизни индейцев, они попадают в такую зависимость от них, что уже не могут без них существовать. Что делать? Они начинают взамен "продавать" европейцам пушнину, а потом и землю. Начиная с 1781 года племя миссиссага заключает целый ряд сделок с Британской Короной о передаче земель, значительная часть которых в настоящее время является южной частью провинции Онтарио. С тех пор существуют десятки договоров (treaty) на каждый клочок земли: кто, кому, сколько чего и за что должен. Каждый договор - это отдельная история, за каждым длительные и иногда мучительные переговоры. Хочу сказать лишь одно, что согласно этим договорам, индейцам за передачу земель оставлялись заповедные территории, зарезервированные для индейцев, на которых британское правительство гарантировало им защиту от европейских поселенцев. Они назывались Indian reserve - неприкосновенный резерв, и то что со временем превратилось в постыдное слово "резервация" поначалу не выглядело таким ужасным.
История с покупкой Торонто тоже оказалась не такой уж простой. В конце XVIII века земля в районе нынешнего Торонто принадлежала племени миссиссага. В 1787 году сэр Джон Джонсон по поручению и от лица губернатора Канады лорда Дорчестера встретился с главными вождями племени миссиссага и заключил с ними договор о передаче ими около 100 тысяч гектар земли севернее озера Онтарио - договор, ставший известным, как "Покупка Торонто". За землю было заплачено 1700 английскими фунтами, а также одеялами, одеждой, тканями, шляпами, ружьями, порохом, рыболовецкими крючками, табаком, 96 галлонами рома и ещё множеством других мелочей. Однако следующим летом землемеры обнаружили несоответствие инспектируемой площади с тем, как это понимали вожди миссиссага. В 1793 году, при закладке города Торонто, генерал-губернаор Джон Симко обратился к документу и обнаружил незаполненный бланк с прикреплёнными к нему воском тотемами трёх вождей племени. Действие документа было прекращено, но ситуация не менялась до 1798 года, пока Питер Рассел, глава Индейского департамена Верхней Канады, не дал распоряжение исправить ситуацию, считая, что дальнейшее сокрытие правды от индейцев может привести к опасным последствиям. 1 августа 1805 года было подписано новое соглашение, которое подтвердило "Покупку Торонто" 1787 года. С тех пор документ так и фигурирует под двумя датами.
Острова Торонто не были включены ни в договор 1787, ни 1805 года. О значении островов для индейцев миссиссага Элизабет Симко писала в своих дневниках: они использовали их благоприятный климат для лечения, считали их священными и проводили там свои церемонии. Город Торонто получил острова в 1867 году от федерального правительства Канады, которое, однако, признаёт право собственности аборигенов на землю. Во время второй мировой войны на острове был построен военный аэродром, потом разрушен, были построены отели и дома, потом снесены. Сейчас значительную часть территории островов занимает городской парк. Землёй и в настояще время "владеет" город, а племя миссиссага пока обдумывает, как воспользоваться своим правом собственности.
|
